– Как тебе жить, учить не буду, – сказал Алексей. – Делай что хочешь, но чтобы в городе был порядок.

– Да я понимаю, – кивнул Навруз. – Беспредел никому не нужен...

– А Космача не бойся...

– Космача?! Как я могу его бояться, если...

– «Если» откладывается до лучших времен, – невесело изрек Алексей. – Я не хотел говорить тебе об этом. Но скажу. Дело в том, что Космач не совсем мертвый. Хотя и не совсем живой. В коме он. Может, оклемается. А может, нет...

– А если оклемается? – забеспокоился Навруз.

– Тогда будет жить.

– И снова будет мутить воду.

– В том-то и дело... Космач никому не нужен. Ни нам, ни тебе...

– Однозначно... Нельзя, чтобы он вышел из комы.

– Об этом должны позаботиться.

– Кто?

– Есть люди. И они уже на месте. Больше, извини, я не могу тебе ничего сказать...

– А ты и не говори. Мне главное, чтобы Космач окончательно загнулся.

Ничто не мешало благополучию Навруза. Даже воровского гнева он не очень боялся. Охраной себя конкретной окружил, особняк в безопасном месте приобрел, ездит в бронированной машине. Не дотянутся до него воры.

По большому счету Навруз и Космача не должен бояться. Он вытравил почти всех, кто готов был снова перейти на сторону Космача. Тот может слать малявы кипами, от этого уже ничего не изменится. Город ему больше не принадлежит... И все равно Наврузу было страшно.

Глава четвертая

Сначала Родион услышал голоса.

– Виталик, а тебе не кажется, что ты меня утомляешь?

– Миль пардон, сестренка! Но ничего не могу поделать. Строго-настрого указано. Так что, Наташа, претензии не ко мне.

– Какие претензии, Виталик? Разве ж я не понимаю? Но что поделаешь, ну не люблю, когда стоят над душой...

Девушка говорила мягким, бархатистым голосом. Мягкое звучание и едва уловимый убаюкивающий шелест. Такой голос можно слушать до бесконечности.

А мужской голос раздражал. Хотя и не было в нем ни грубости, ни каких-то противных ноток.

Родион открыл глаза. Увидел красивую девушку в белом халате. Она стояла над столиком с белоснежной скатертью и заправляла шприц. За ней следил парень в таком же халате, который так не шел к его зэковскому фейсу...

Воспоминания рваными обрывками зашуршали в голове, сложились в одну картинку.

Родион понял, где он. В лагерном лазарете. Вчера ночью он дрался с Грибком. А потом появился Игореха. Короткий базар, и его заточка ударила Родиона в грудь. Но он не умер. Всего лишь потерял сознание. И сейчас вот пришел в себя. Спасибо врачам. И этой сестричке тоже. Вон как заботится о нем... Стоп! Откуда в лазарете такая красотка? Была здесь медсестра – пожилая женщина. А этой крошки не наблюдалось. Родион бы первый узнал о ней...

Чувствовал он себя хреново. Слабость, тошнота, сосущая пустота в желудке. Руки-ноги тяжелые, как чугунные чушки. Но это не помешало ему смотреть на сестренку с чисто мужским интересом.

Она как будто почувствовала его взгляд. Обернулась. В широко распахнутых глазах вспыхнули радость и удивление.

– Ой, он, кажется, пришел в себя!

Парень тоже обернулся. И у этого на лице отобразилась радость. Грубая, но, как ни странно, более искренняя. А еще растерянность. Как будто соображает, кричать ему во весь голос или самому бежать звать главлепилу.

– Наташа, давай за врачом! – наконец разродился он.

– Виталик, как ты меня достал! – разочарованно выдохнула сестренка.

Но за врачом все же отправилась. Родион проводил ее взглядом. Походка у нее блеск – от бедра, с точно выверенной раскачкой и очень сексуальная. И фигурка шик. Даже через халат улавливалась тонкая талия, идеальной формы попка и длинные стройные ноги. Родион понял, что хочет ее всю целиком. И даже хворь не станет помехой...

– Родион Сергеевич! – восторженно протянул парень. – Вы так на нее смотрите!.. Да вас уже выписывать пора!..

Родион улыбнулся. Интерес к женщинам – залог полного выздоровления. Хоть на лозунг наклеивай и на стену вешай.

– Ты кто? – тихо спросил он.

Губы не хотели разлепляться, тяжелый язык с трудом ворочался во рту. Из носа торчала какая-то трубка – она тоже мешала говорить. Но Виталик его понял.

– Виталик я. Это, охрана. Вас охраняю. Чтобы ни одна падла... Вас же убить хотели. Кто его знает, может, и сейчас хотят...

– Иго... Игореха где?..

– Какой Игореха?.. А, слышал про такого. Он у вас телохранителем был... Так он это, ноги сделал. Там целая история была. Говорят, без подкупа не обошлось. Вытянули его на свободу...

Все правильно. Дело сделано, больше киллеру на зоне ловить нечего. Могущественная мокрушная контора вытащила Игореху на свободу. Такие кадры ценятся. Профи. Родиона сделал и при этом остался на плаву. Вне всякого, на Грибка все списал... Только когда он успел сбежать?

Виталик заметил его удивление.

– Он уже две недели как слинял... А вы уже месяц здесь...

Чудеса в решете. Как мог он проваляться без сознания целый месяц?..

– У вас, это, кома была, – продолжал парень. – Заточка в миллиметре от сердца прошла. Поэтому вы и выжили... Но все равно дело труба было. Это, тут из Москвы лепилы были. Со своей техникой. Операцию делали. С того света вас вытаскивали. С того света вытащили, а из комы – нет. Уже никто не верил, что вы оклемаетесь... А вы оклемались...

– Сестра... Сестра, она кто?

– А-а, – весело и с подначкой отозвался Виталик. – Это Наташа. Ее в штат добавили... Из-за вас штаты расширили. Хозяин постарался... Хорошая девчонка. Только вредничает... Не нравится, что мы за ней тенью ходим. Даже шприц под нашим присмотром закачивает. И за раствором в капельницы смотрим. И чтобы, это, аппарат жизнеобеспечения на мази был... А вдруг она киллер? Траванет вас, и все дела...

– Да ну!

– Вы же сами знаете, что на вас охотятся. Типа с воли черная метка... Братва постановила никому спуску не давать. Чтобы ни одна падла не прорвалась. Наташка, она с воли залетела. За ней вроде бы все чисто – уже пробивали. Но жизнь-то нынче, сами знаете, какая – за бабки любую анкетку сварганить можно. И диплом без проблем прикупить. Может, она и не медсестра даже. Короче, глаз поставили...

Родион улыбнулся. Польстило, что о нем так заботятся... Перед глазами образовалась крутящаяся воронка. Такое ощущение, что она всосала в себя все его силы. Родион понял, что теряет сознание. Может, снова проваливается в кому. Но ему не было страшно. Чего бояться, если за ним такой присмотр...

В сознание он пришел не скоро. Та же самая палата, в окнах темень, под потолком тусклая лампочка. У дверей на табурете громила в белом халате. Но это уже не Виталик. Родион даже знал, кто он такой. Боец из свиты смотрящего по промзоне.

Громила увидел, что Родион пришел в себя. Оживился, приоткрыл дверь и кого-то позвал. В прошлый раз лепила замешкался, зато сейчас всплыл перед Родионом. Справился о самочувствии. Долго осматривал его. Пальцами мял грудь, живот, спрашивал, где болит, где не болит. Осмотром остался доволен. И начал рассказывать о том, как Родиону крепко повезло. Мол, мало кто верил в благополучный исход. Но все сложилось просто замечательно. Сильный организм справился с болезнью и конкретно взял курс на полное выздоровление. Можно подумать, Родион в этом сомневался. Муторно ему было, от слабости кружилась голова, тошнота перехватывала дыхание. Зато стрелка в одном месте четко указывала на медсестру Наташу.

Он не хотел есть, не хотел пить. Но вряд ли бы отказался от хорошего секса. И скажи после этого, что его жизни угрожает какая-то опасность. Да он здоров как бык! Как племенной бык...

– А где Наташа? – спросил он.

Лепила озабоченно почесал затылок.

– Вас что, волнует только это?

– А это плохо?

– Нет, как раз напротив. Это очень хорошо...

– Так в чем же проблемы?

– Видите ли, Наташа сейчас спит. У нее сегодня был очень трудный день.

Уж не с врачом ли она спит, подумал Родион. В душе шевельнулась ревность. О! Да он, похоже, конкретно запал на эту девчонку.