– Да нет, честное слово...

– Думаешь, верю я твоему слову... Ладно, не хочешь говорить – не надо. Но с мокрушниками ты меня сведи. Хочешь, пусть это будет моя просьба. Не хочешь – это будет условие... Ну, так что?

– Тот, который в лазарете лежит, его купили. А основной, он сейчас в штрафном закрыт. В карцере. Под усиленной охраной...

– Надеюсь, мне можно будет с ним покалякать.

– Можно, – принужденно выдавил из себя полковник.

– Учти, начальник, разговор, возможно, будет с пристрастием.

Полыханов лишь придавленно кивнул.

Усиленная охрана, приставленная к мокрушнику с воли, могла остановить кого угодно, но только не Родиона. Он беспрепятственно вошел в карцер.

Ночь. Поздно. Но арестант не спал. С появлением Родиона попытался вскочить с дощатого настила. И тут же мощный удар в грудь опрокинул его на спину. Игореха играючи взял его за жабры и подмял под себя. Патент с ходу набросил ему на шею удавку, сжал петлю. Мокрушник захрипел.

В глазах предсмертный ужас, тело бьется в конвульсиях, и этот противный хрип. Родион с удовольствием исчез бы отсюда куда-нибудь. Но он возвышался перед умирающей жертвой каменной глыбой и добивал его железобетонным взглядом.

Патент ослабил удавку в самый последний момент. Мокрушник свалился на бетонный пол, схватился руками за передавленное горло. Тело продолжало агонизировать. Родион уже думал, что он не оклемается. Но нет, через время наемник пришел в себя. В глазах осмысленный ужас. Вне всякого сомнения, он знал, с кем имеет дело.

– Как тебя зовут? – спросил Родион.

Голос его звучал вежливо, располагающе. Но в глазах лютая стужа.

– Кемал, – через силу выдавил из себя мокрушник.

– Татарин?

– Да.

– Из Москвы?

– Нет, из Казани.

– Жить хочешь?

– Хочу.

– Тогда могу тебя обрадовать. К тебе лично претензий я не имею. Меня интересуют люди, на которых ты работаешь...

– Я не понимаю...

– Объясняю в последний раз. Меня интересуют люди, которые меня заказали. Кто хочет меня убить?

– Не знаю.

– Тогда придется тебя убить. Только ты будешь умирать долго и нудно. И в страшных мучениях... Твои заказчики будут пить водку и спать с красивыми женщинами. А ты будешь умирать вместо них...

Родион посмотрел на Патента:

– Давай!

И снова вокруг шеи мокрушника обмоталась веревка.

– Не-ет! – взвыл он. – Я скажу...

– Говори. Но учти, меня интересует только правда...

Хотя на эту самую правду Родион не надеялся. И вовсе не потому, что киллер мог наврать. Просто против него действуют очень умные люди. И самое большее, кого они могут подставить под удар, – это посредника, через которого шел заказ.

– Это все Навруз...

Мокрушник начал сразу с имен. Это вдохновляло. Хотя и не очень.

– Навруз? Не знаю такого.

– Ну как же не знаешь? Должен знать... Он из Алабьева...

– Из Алабьева?!

Этот город недалеко от Заволжска – не больше ста километров. Там своя мафия, и ею действительно заправляет некий Навруз. Ничего особенного в этом городе нет. Навруз делает «крыши» мелким коммерсантам, агрофирмам, строит бизнес на наркоте и фальшивой водке. Даже с девочками у него голый васер – путанами в этом заштатном городишке почти никто не пользуется. В общем, назвать Навруза птицей большого полета язык не поворачивается. И даже смешно предположить, что этот тип мог заслать к Родиону киллера. Зачем ему это – раз? И откуда у него такая мощь, чтобы провернуть столь сложное дело, – два?..

– Навруз меня нанял, – продолжал сливать Кемал. – Я как раз должен был по этапу на зону уходить. Он подсуетился – меня сюда переправили. И вертухов с этой зоны его люди настропалили...

– Это все понятно. Непонятно, с какого это хрена Навруз на меня нож нацелил?

– Не знаю... Что знаю, то и говорю. А чего не знаю... Хотя догадываюсь. Догадываться мне никто не мешает... Кто-то за ним стоит. Кто конкретно, не знаю. Но с большими бабками – это точно. Я слышал, Навруз штаты расширяет. Стволы у него появились. Новые стволы, хорошие стволы. И с бабками полный порядок... Я так думаю, он на Заволжск метит. Там сейчас разброд, каждый за себя. А Навруз из своих штанишек вырос. У него амбиции. Короче, он хочет Заволжск урвать. С тебя начал...

– Значит, Навруз?

– Навруз, – кивнул Кемал.

– Значит, Заволжск ему нужен?

– Заволжск.

– И люди с большими бабками за ним стоят?

– Стоят... Космач, не убивай! Ты же слово давал!

– Слово не воробей, – согласно кивнул Родион. – И тебе я верю... Встречался я с Наврузом. Сильный пацан. Такому в Алабьеве тесно... А в Заволжске, ты прав, смута... И покровители для Навруза могли бы найтись...

Те же нефтяные магнаты, мысленно добавил он. Не нравится им, что Родион продолжает держать руку на пульсе событий. Точат на него ножи и пытаются выбить почву из-под его ног. В принципе они придумали неслабый ход. С их помощью Навруз в очередной раз подрывает хлипкий мир в Заволжске, подбирает его под себя. Когда это случится, Родион окончательно потеряет контроль над городом. А еще лучше, если он потеряет его вместе с головой. Возможно, Навруз решил убрать Родиона по собственной инициативе. Чтобы легче было прорваться к центровому месту. Или ему посоветовали. Те же нефтяные бонзы... Но в любом случае те же бонзы будут и дальше сотрудничать с мокрушной конторой. А это значит, что над Родионом по-прежнему висит дамоклов меч. Нужно быть осторожным, очень осторожным...

– Хочешь жить – живи, – взглядом вытягивая из Кемала душу, сказал Родион. – Но при одном условии. Ты даешь обратный ход. Это значит, что ты должен наказать Навруза...

– Ты хочешь, чтобы я его убил?

– Мало ли что я хочу... Я в законе. А Навруз поднял на меня руку. За это он должен ответить... Будет воровской сход, будет блатная санкция. Навруза приговорят. А ты приведешь приговор в исполнение...

– Но...

– Какие еще могут быть «но»? – удивился Родион. – Это твой шанс. Не забывай, что и ты поднял лапу на вора. Блатную санкцию и на тебя пустить можно... Но я дал слово. А потом, тебе легче всего будет подобраться к Наврузу... Вопросы?

– Нет, вопросов нет...

– Тогда живи. Если можешь. И жди, когда за тобой придут, чтобы вытащить из зоны. И молись, чтобы к этому времени со мной ничего не случилось...

Родион дал понять, что разговор окончен. Глянул на Кемала испепеляющим взглядом и вышел из карцера.

– С этим все ясно, – сказал он по пути в барак.

– Кончать его надо, – процедил сквозь зубы Патент.

Ему не нравилась мягкость Родиона.

– Я дал слово.

– А с тем, который на «кресте»?

– Этому я ничего не обещал.

– Базарить с этим козлом нужно?

– Лишнее. Этот иуда ничего не знает. Заглотил свои сребряники и ждет, когда подавится. А блатная санкция на него не нужна. Слишком мелко он для этого плавает. Сами все можем решить...

Патент понял Родиона с полуслова и с полувзгляда.

– Я сделаю все как надо, – кивнул он.

– Родион, если я правильно понял, на тебя пришел заказ с воли? – озабоченно спросил Игореха.

Родион доверял этому парню. Поэтому постоянно держал его при себе в качестве телохранителя. Пацан он крепкий. И махаться умеет, и нож, если надо, отбить сможет.

– Все правильно ты понял.

– У этого ничего не вышло. У другого может выйти...

– Не исключено. Врать не буду, размаз очень серьезный...

– Что ж ты раньше не сказал? – с упреком посмотрел на него Игореха.

– Считай, что сказал.

– Надо что-то делать... Надо под колпак всех брать, кто с воли приходит. И тех, кто сидит... Ты с меня, Родион, начни. А я, если скажешь, другими займусь...

– Скажу, – кивнул Родион. – Завтра скажу. А сейчас спать. Утро вечера мудреней...

Только заснуть в эту ночь он так и не смог. Встреча с Кемалом показала, что расслабляться ему ох как рано...

Родион был приглашен в третий отряд в качестве почетного гостя. В «Гаргантюа-шоу» бились об заклад две заинтересованные стороны. Родион тоже поставил сто долларов – за Васю Сухомясова.